[SW One String Fest]

Пост для внелимитных исполнений (текстов свыше 300 слов, артов, клипов и т.д.)

Как оформить:

<a href="ссылка на пост с заявкой">номер заявки</a> ключ заявки[MORE=количество слов]само исполнение[/MORE]

+ в посте с заявкой оставляете ссылку на конкретный комментарий с вашим внелимитным исполнением

Пожалуйста, выкладывайте сюда ТОЛЬКО ИСПОЛНЕНИЯ!
Комментировать их можно в основных постах с заявками, все ссылки указаны.

@темы: внелимит

Comments

[Гость]

IX-65 Хакс перебегает к сопротивлению, а они не верят ему и решают отнонконить.

679 слов

Первый раз По увидел генерала Хакса вживую, когда тот выбрался из шаттла на их базе. Хотя рассмотреть его как следует не удалось — плотное кольцо верных Лее Органе людей обхватило Хакса в кольцо, чтобы провести в камеру. «Для вашей же безопасности», — буркнул один из них.
Маленькая группа проследовала вглубь скалы. Кто-то рядом с По сплюнул на снег. «Ух, я бы ему показал». После того, как в одной из недавних атак на флагман Порядка погиб Финн, По тоже хотелось «показать» Хаксу. Но насколько он знал, генерал что-то предложил Лее, и та согласилась.
Что пытался выторговать для себя Хакс — По не был уверен. Точно не жизнь. Такие не должны жить.
Задумчиво проведя по волосам ладонью, По вернулся к своим обязанностям и постарался выкинуть врага из головы. В последующие дни он бы и не вспоминал о нём, если бы не встречал регулярно Джерода, с которым крепко сдружился и который отвечал за охрану Хакса.
По похлопывал товарища по спине и интересовался, каково оно — охранять столь ненавистную персону. «Тебе никогда не хотелось сделать ему что-нибудь?» Джерод неизменно пожимал плечами и говорил, что приказ есть приказ.

Второй раз По увидел Хакса на тайном собрании. Генерал осунулся (если сравнивать с пропагандистскими роликами). Конечно, нужно было внимательнее слушать, что он говорит, но По никак не мог сосредоточится на его словах, вместо этого зависая то на по-прежнему безупречной рыжей шевелюре, то на шинели, которая была накинута на светло-оранжевую робу. Наверняка это тощее создание мёрзло в вечно промозглых помещениях базы и пыталось хоть как-нибудь согреться.
Когда генерала вывели из комнаты, По словно вышел из ступора. «Коммандер Дэмерон, назначаю вас ответственным за миссию». Хакс указал местонахождение основной базы Порядка и её слабые места. По очень хотелось сказать «врёт он всё», но перечить Лее не стал.
После он делился с сомнениями с Джеродом, и тот согласно кивал головой. «Смотри, не сгинь там, друг. Кто знает, что за хитрый план задумала эта бестия».

Третий раз По увидел Хакса десять дней спустя, когда вернулся. Генерал не соврал. База находилась именно там, где и должна была быть. По не рискнул передать эту информацию даже по закрытому каналу, он желал доложить Лее лично, а потом принять участие в разработке плана по уничтожению вражеского объекта.
«Отличные вести, По». Она всегда срывалась на имена, когда радовалась. Или злилась. «Приведите генерала ко мне».
Приблизившись к находящейся в глухом углу камере, По был удивлён, не заметив у входа Джерода или одного из его сменщиков. Он толкнул дверь, та оказалась не заперта.
Хакс, полностью голый, стоял на четвереньках посреди небольшого помещения. Сзади его размашисто трахал Зуул. Зуул принадлежал к человеческой расе, но По иногда казалось, вопреки здравому смыслу, что у того в роду затесались вуки — настолько огромным и заросшим тот был.
Тонкие пальцы машинально скребли по полу, но вырваться Хакс не пытался. Глаза его были зажмурены, лицо — искажено от боли, но каким-то образом ему удавалось переносить страдания молча. Тишину нарушало лишь пыхтение Зуула.
Джерод сидел на койке и со скучающим видом наблюдал за происходящим, снимая на миниатюрную голокамеру.
«Что… что здесь?..»
«А, По, приятель, ты вернулся. Да вот, развлекаемся помаленьку. Ты не представляешь, у скольких людей есть счёты к нашему пленнику».
«Но как же генерал Органа… Лея».
«Она не знает. И не узнает. Сам понимаешь, все заинтересованные молчат. Он, — Джерод кивнул на Хакса, — тоже молчит. Мне иногда кажется, что ему нравится».
По проследил за жестом Джерода. Из приоткрытого рта Хакса стекала струйка слюны, обтянутые усыпанной синяками кожей рёбра лихорадочно вздымались и опускались.
«Он сказал правду. Про базу, и про всё остальное».
«И что?» В этот момент Зуул, приглушённо всхрюкнув, наконец кончил и отошёл в угол, чтобы заправиться. Хакс не поменял позу, словно был уверен, что его оставили ненадолго. «Думаешь, он не заслужил? Сдаётся мне, заслужил и побольше. Я бы предложил и тебе позабавиться, но, боюсь, после нашего Зуула это всё равно что крестокрылом по ангару». Джерод хохотнул, довольный своей шуткой.
По ничего не ответил. Он сгрёб валяющуюся в углу шинель и, вздёрнув Хакса на ноги, завернул его в шершавую на ощупь ткань. Стараясь при этом не смотреть на развороченный зад.
И пробираясь узкими коридорами в сторону лазарета в компании покорно семенящего следом Хакса, По почему-то был твёрдо уверен, что не заслужил.

[Гость]

VIII-92 Кайлакс, модерн!ау.
Некая религиозная секта это лишь прикрытие для мощной сатанинской общины. Агенты ФСБ Кайло и Хакс внедряется в нее ради "самого потрясающего расследования в своей жизни", и вынуждены принять участие в оргии.

Автор прочитал заявку жопой, и вместо ФСБ у него ФБР, извините, заказчик. Лавкрафтовщина, 1472 слова

20-е годы XX века, США.

- Чья, говорите, это была гениальная идея - внедряться в секту вместо того, чтобы наблюдать со стороны? Полковника Пьюви? Обязательно передам ему привет с того света, - несмотря на их незавидное положение, Хакс все еще пытался острить.
Рен не ответил. Он был занят попытками перетереть веревку об острый угол постамента статуи, у подножия которой они с Хаксом в этот момент лежали. Веревка не поддавалась. От камня веяло холодом, и руки то и дело сводило болезненной судорогой, но Рен, по крайней мере, мог продолжать убеждать себя, что работает над их спасением.
- В жизни бы не подумал, что моя карьера окончится столь нелепо: в болотах Луизианы, среди каких-то неумытых метисов и черных, будучи принесенным в жертву дурацкой склизкой статуе. Честно говоря, поступая на службу в Бюро, я рассчитывал на несколько более... героическую гибель.
- Прекратите ныть, агент Хакс! Вы, кажется, хотели самого потрясающего расследования в вашей жизни? Так получайте удовольствие! И только попробуйте теперь сказать, что в полиции было веселее.
Хакс умолк. Рен с удивлением прислушался: обычно после подобной отповеди его напарник становился еще язвительнее и говорливее. Человек действия, Хакс терпеть не мог, когда его лишали возможности в кого-нибудь стрелять, за кем-нибудь гнаться или хотя бы заполнять рапорты, и потому в засадах становился невыносим.
В плену, как выяснилось, тоже.
Скосив глаза в сторону Хакса, Рен обнаружил, что тот заткнулся вовсе не благодаря его тираде. В тесную хижину, построенную, по всей видимости, вокруг статуи, начали один за другим бесшумно просачиваться сектанты, и вид их не сулил ничего хорошего.
Деловито, совершенно не обращая на них внимания, каждый из членов культа положил на пол промасленную охапку хвороста. Все вместе они образовали широкий круг со статуей в центре, моментально вспыхнувший, едва к нему поднесли зажженный факел.
Пламя осветило лица сектантов. Среди них Рен заметил и женщин, и даже подростков, чьи потерянные, но полные незрелой решимости взгляды заставляли предположить, что на подобных ритуалах они впервые.
Толпа быстро и организованно образовала круг. Слишком быстро, слишком организованно, - отметил Рен про себя. Никто ни с кем не столкнулся, никто не метался в поисках свободного места. Все это было чересчур похоже на тщательно срежиссированный спектакль.
Хакс подполз и плечом толкнул Рена под руку.
- Вы тоже это заметили?
- Они ведут себя, как марионетки, - шепотом ответил Рен.
Это была далеко не первая ячейка темного культа в его карьере. В некотором роде старший агент Рен специализировался на подобных расследованиях: вуду, худу, дьяволопоклоннические секты и языческие сборища - вся эта дрянь, прибывшая в Новый Свет со всех уголков земного шара, расцветала здесь буйным цветом, паразитируя на любителях опиума и спиритических сеансов. Он успел повидать многих сумасшедших сектантов, оставаясь при этом убежденным атеистом и скептиком, но в той чертовщине, что творилась сейчас вокруг них, было нечто такое, чего он никогда раньше не встречал. Нечто, пугавшее бывалого агента до липкого холодного пота.
Со стороны казалось, что ритуал похож на все другие групповые колдовские обряды: коленопреклоненные сектанты, раскачиваясь в полузабытьи, не то пели, не то бормотали какую-то ахинею, но едва Рен сделал попытку прислушаться, как мир вокруг него дрогнул и сместился, смазываясь, как будто нарисованный свежей краской. Где-то вдалеке раздался звук барабана: густой, похожий на стук крупной капли дождя, упавшей на жестяной лист. Звук то приближался, то удалялся, становился чаще, и вот уже целый тропический ливень отстукивал ритм по металлу. Рену начало казаться, что в уши заползли два склизких слизняка, источавших запах загнивающих фруктов - тяжелый, сладкий запах, который стоит по вечерам над рынком в Новом Орлеане. Рен потряс головой, стараясь избавиться от них, и поймал удивленный взгляд Хакса. Напарник попытался что-то ему сказать, но слова долетали тяжело, как сквозь вату, и смысла в них не было никакого. Зато речитатив, раз за разом повторяемый культистами, обрел ясность, значение и глубину. Рен едва не прикусил себе язык, когда понял, что и сам уже повторяет вслед за сектантами воззвание к Великому Древнему, пришедшему с неба. Собрав последние остатки воли, он со всей силы ударил локтем камень статуи. Боль на мгновение ослепила, но и отрезвила, вернув качавшийся мир на место и превратив дурацкую речевку обратно в бессмысленный и совершенно невыговариваемый набор звуков.
- Ты как? - от волнения Хакс сбился с привычного-отстраненного "вы" на фамильярное "ты", чего раньше за ним не водилось, однако Рен этого не заметил.
- Теперь порядок.
- Что на тебя нашло? У тебя глаза были как будто стеклянные...
- Они что-то распылили в воздухе. Дышите как можно поверхностнее. Возможно, это нечто психотропное.
Хакс приглушенно выругался и замолк. Разговоры в таких условиях становились чрезмерной роскошью.
Сквозь прогорающее пламя прослеживались силуэты культистов. Рен с удивлением обнаружил, что они уже давно не сидят правильным кругом, а где-то попарно, где-то группами по трое-четверо вяло, заторможенно шевелятся, не прекращая утробного бормотания. Когда он понял, чем именно они заняты, ему стало противно. Как это типично - оправдывать свои извращенные фантазии желанием какого-то чокнутого божка... Хорошо еще, что им с напарником повезло, и их не заставили присоединиться. На них у сектантов, судя по всему, были другие, гораздо более кровожадные планы.
Рен отвернулся. Созерцать оргию одурманенных чем-то сумасшедших у него не было никакого желания. Впрочем, выбор был невелик: либо сношающиеся тела, либо Хакс, откровенно пялиться на которого не позволяли приличия, либо зеленоватый камень статуи. Поморщившись, Рен выбрал последнее и неловко повернулся на бок.
Камень имел странную, совершенно однородную структуру без единой трещины, скола или вкрапления другой породы. Меньше всего на свете Рен разбирался в минералогии, но было в этой глыбе что-то такое, что отличало ее от всех других камней, виденных им ранее. Что-то чуждое, отвратительное и вместе с тем притягивавшее взгляд.
Рен не заметил, когда мир сместился вновь. Звуки и запахи вокруг стали приглушенными, зрение как будто раздвоилось. Одновременно Рен четко видел статую, Хакса, сектантов, и в то же время все они казались ненастоящими, просвечивающими насквозь, словно призраками самих себя. Зато с каждым движением, с каждой произнесенной фразой становился отчетливее другой силуэт: зеленый, как камень статуи, огромный, дюйм за дюймом заполнявший все пространство хижины.
Из тени в углу вперед выступил сгорбленный старик. Его очертания оставались на удивление четкими, хотя Рен мог поклясться, что еще минуту назад он никого не видел на этом месте.
- Прими эту жертву, о Великий Древний! - провозгласил старик, падая на колени. - Прими, и пусть горячая кровь станет залогом твоего пробуждения!
От грозного силуэта отделился отросток, похожий на голову уродливого младенца, и поплыл к агентам, словно принюхиваясь. Рен невольно затаил дыхание. Умом он понимал, что это лишь безумные выверты его одурманенного разума, но чертова дрянь вселила в него жуткий, почти животный ужас, и все его силы уходили на то, чтобы бороться с ним.
Голова подплыла сначала к Хаксу, клубясь вокруг, как облако прогорклого дыма, затем, что-то почуяв, развернулась к Рену и подлетела так близко, что, казалось, вот-вот коснется его щеки.
К его удивлению, голова не пахла ничем.
В его сознании замелькал калейдоскоп невнятных образов: сине-серая гладь океана, зеленый камень, темное ночное небо, снова камень, на этот раз более светлого, грязно-желтого оттенка... Рен почувствовал, что его вот-вот стошнит, и попытался вытолкнуть из себя эти видения, сфокусироваться на том, что происходит вокруг.
Он успел как раз вовремя. Старик, судя по всему, недовольный тем, что жертва умирает как-то медленно, наклонился над ним, занося примитивный самодельный нож. Рефлексы тренированного тела сработали раньше сознания. Рен единым слитным движением подался вперед и лбом врезался в его переносицу. Раздался влажный хруст, на лицо Рена упала теплая капля. Старик отскочил с воем, но не успел уйти далеко. Голова, все еще парившая неподалеку, дернулась, словно гончая, и встала в стойку. Зеленый силуэт подхватил старика, взвил в воздух и направил к статуе. Послышался треск костей, и под аккомпанемент затихающих криков тело культиста неестественно изогнулось сразу в нескольких местах, вытянулось, словно половая тряпка, которую выжимает горничная, и упало на пол, высохшее и сморщенное.
Барабаны стихли. Культисты, явно не ожидавшие такой развязки, замерли в тех позах, в которых были. Голова медленно, покачиваясь, точно в танце, подплыла к Рену. Он закрыл глаза, предчувствуя грядущее, выдохнул и задержал дыхание.
Лица коснулось нечто скользкое, покрытое прохладной слизью. Двигаясь вверх, оно пересекло щеку, мазнуло по носу и устремилось к той точке на лбу, куда упала капля крови старика. Замерло там на миг, собирая влагу, и исчезло.

[Гость]

Окончание

Когда Рен открыл глаза в следующий раз, кроме него и Хакса в хижине не было ни одного живого человека. Силуэт Великого Древнего тоже пропал, и статуя снова стала тем, чем и должна была быть: бездушным куском неизвестного камня.
Дотянувшись до выроненного стариком ножа, Хакс уже перерезал веревки и теперь сидел, разминая запястья.
- Нам здорово повезло, что эти, - он кивнул в сторону тел культистов: - в порыве религиозного экстаза поубивали друг друга. Иначе даже не знаю, как бы мы выбирались.
Рен кивнул и молча занялся своими веревками. Им предстояло возвращаться в штаб и заполнять гору бумаг по этому делу, но в кои-то веки бюрократия его совершенно не волновала. Его глаза на секунду стали стеклянными, а затем вновь вернули привычную живость взгляда. Великий Древний улыбнулся его губами, сыто вздохнул и свернулся на краю сознания в ожидании новой жертвы.

[Гость]

VIII-16 Роуз/Хакс, фемдом

651

- Что-то ты… сегодня… запыхался, - усмехнулась Роуз.
- Ну, так… ты… слегка… потяжелела, - справляясь с дыханием, ответил Хакс, когда Роуз с него скатилась.
Она снова усмехнулась. Маскировка требует определённых жертв. Да, она была очень похожа на погибшую пару месяцев назад настоящую Роуз Тико, но все же отличалась. Пришлось поправить ей немного форму губ и набрать пару килограмм. Все же такая удача редкость: о гибели одного из членов Сопротивления Орден узнал первым и смог обратить себе во благо. Об этой девушке уже была известна кое-какая информация, да и к тому же на шатле нашлись пару личных вещей. Проблемы с памятью можно было оправдать травмой головы, пока «Роуз» не придумала бы, как устроить «несчастный случай» «сестренке». Но и тут «Роуз» повезло: Пейдж Тико погибла, не успели они встретиться. «Роуз» порадовалась бы, если бы только эта сопротивленческая дрянь не утащила с собой сотни штурмовиков и офицеров.
Роуз снова оседла Хакса.
- Но тебе, кажется, так даже больше нравится? – улыбнувшись, она провела пальцем по белой тонкой коже его запястья и, как бы случайно, задела плотную чёрную ткань, которой запястья генерала были связаны.
Потемневшие зелёные глаза говорили весьма красноречиво.
Роуз опустила руку и теперь провела по недавно зажившим ребрам.
- Вижу, уже совсем не больно.
- Конечно, - фыркнул Хакс. – Это ведь не палец. Я думал, ты мне его откусишь.
- Ты слишком увлёкся, - Роуз полностью легла на Хакса. – Ты уже дал наводку, что «казнить» меня нужно последней. Но, видимо, так соскучился, что потянулся к моему лицу и продолжал болтать. Рисковать не сто…
- Не тебе говорить о риске, - это первый раз за все время, когда он упомянул тот случай на Крэйте.
- Это был мой долг, - серьезно ответила Роуз. - FN-2187 уничтожил бы не только наше оружие, но и наших людей. Я должна была ему помешать. Орден превыше всего.
- Да, Орден превыше всего, - Хакс часто говорил ей это, но сейчас его голос звучал как-то… как-то странно. Не из-за нового Верховного лидера ли?
- Да, хоть сейчас наш Орден переживает не самые лучшие времена. Приходится подчиняться новому Верховному. Но ведь тебе нравится подчиняться? – с легкой издевкой сказала она, наконец развязав ему руки. На бледной коже уже появились следы.
- Не смешно, - отрезал Хакс, на автомате потирая запястья.
- Не обижайся, - в примирительном тоне ответила Роуз и скатилась на постель.
- Как не обижаться, ты ведь тогда предпочла мне сантехника, - в своей обычной едкой манере парировал Хакс.
- Не смешно, - отрезала Роуз. FN-2187 – предатель. Но свой поступок нужно было как-то оправдать. Он поверил. Вместе с остальными сопротивленцами. Ох и зря она тогда остановила FN-2187 – надо было дать ему сбежать. Но её тогда обуяла такая ярость - FN-2187 предал Орден и сбежит?! Ну уж нет! Приходится теперь изображать влюблённую. Только, на её счастье, FN-2187 мечется ещё и с чувствами к Рей. Можно в любой момент построить из себя обиженную. – Он на Канто-Байт даже не понял, что я делаю всё, чтобы привлечь к нам внимание. Понятно, почему из штурмовиков не набирают разведку.
Хакс хмыкнул. Затем задумался.
- Роуз… Почти похоже на твоё…
- Нет, - резко прервала Роуз. Она больше не носит то имя. То имя – символ слабости. У штурмовиков убирают имена, перечеркивая прежнюю жизнь. От своего она отказалась сама. Теперь она меняет имена. Сейчас она Роуз. Если всё пройдет успешно и она выживет, у неё будет новое имя. – Тебе вот не понравилось, когда я назвала тебя Армитаджем. Я больше не зову. – Кстати, она никогда не задумывалась, почему он в тот раз попросил не звать его по имени. Может, для Хакса это интимнее, чем спать в одной постели. Нужно ли спрашивать сейчас? Роуз повернулась к Хаксу лицом.
- Знаешь, это и правильно. Когда Верховный лидер сделает тебя Гранд-маршалом… Если он не дурак, то сделает, - ответила Роуз на полный скепсиса взгляд Хакса. – То вся разведка будет подчиняться тебе уже непосредственно. И тогда наши посиделки в старых гостиницах придётся прекратить. Ведь благо Ордена превыше всего, - Роуз в этот раз с усилием улыбнулась.
Хакс с непривычной для него нежностью провел по её волосам.
- Да. Благо Ордена превыше всего.
Такая обычная для генерала фраза. Почему сегодня Роуз беспокоит, как Хакс её произносит?

[Гость]

Х-61 Пох, допрос, который постепенно переходит в жаркий секс. Потом оба пытаются влезть в старые роли и допрос продолжить, но не выходит

357 слов, сильно "по мотивам" заявки

- Не хотите говорить. Что же, придется увеличить дозу.
Сквозь густо-красный туман перед глазами проплывает уродливый шарообразный силуэт пыточного дроида. По вене течет что-то обжигающее, но По уже плевать. После той боли, что он вытерпел, эта - ничто.
Зрение проясняется. Из глотки сами собой рвутся слова, и нет никаких сил сдержать их. По кажется, что еще пара секунд молчания, и его разорвет, он забрызгает этими словами идеально чистую генеральскую шинель.
Его готовили к этому. Он знает, как сопротивляться.
- Никогда не замечал этого на голо - не то чтобы я так часто пересматривал твои речи на голо, и все же - так вот, никогда не замечал, что у тебя красивые губы. Прямо как у девушки, ты за ними как-то ухаживаешь? Такие мягкие, нежные... Классно смотрелись бы на моем члене.
- Интересный побочный эффект. Надо будет сообщить в лабораторию, - Хакс в задумчивости подносит к лицу ладонь, потирает пальцами подбородок. По, не отрываясь, смотрит на белую полоску кожи между перчаткой и краем рукава.
Тонкие, обманчиво хрупкие запястья. Оба уместятся в одну широкую ладонь. Чуть посильнее сожмешь, и на нежной коже останутся синяки...
- Хей, генерал, тебя когда-нибудь трахали, притиснув грудью к стене и зажав твои скрещенные запястья над головой? Ты когда-нибудь кончал без рук?
- Мне, определенно, нравится полет вашей фантазии. Но, - вздох, полный притворного сожаления: - не настолько, чтобы забыть об основной теме нашей беседы.
Хакс наклоняется к нему. Так низко, что По может чувствовать его дыхание на своей щеке. Он тянется вперед, готовый вывернуть плечевые суставы, лишь бы получить легчайшее прикосновение, но даже этого оказывается недостаточно.
- Дислокация основных сил Сопротивления, Дэмерон. Ну же!
По стонет в отчаянии. Слово "дислокация" кажется ему сейчас бессмысленным набором звуков.
Хакс отстраняется, смотрит сверху вниз с брезгливым отвращением.
- Крифф! Похоже, придется ждать, пока эта дрянь выветрится...

***

- Отчет о расходе топлива и эффективности энергопотребления за сегодня, генерал, сэр.
Хакс мельком просматривает содержимое датапада и уже собирается было жестом отослать младшего офицера, но вспоминает кое о чем.
- Тот пленный пилот, Дэмерон... Он жив после допроса магистра Рена?
- П-полагаю, да, сэр.
- Полагать будете в своей родной деревне, когда вылетите со службы за вопиющую некомпетентность. Узнайте точно. Если жив, прикажите дать ему двойную дозу препарата V512S и доставить в мою каюту. Все ясно? Выполнять!

[Гость]

Х-12 Кайло Рен/Хакс. Кроссовер с "Семейкой Аддамс"

526

Холодный ветер бился о сухой пустырь, стремясь с корнем выдрать густой кустарник и подхватить его в воздух. Кайло сбежал сюда из школы, зная, что это едва ли не единственное место в городе, где его никто не будет искать. При такой погоде добиться огня от зажигалки было практически невозможно, но Кайло справился. Он прислонился к ограде из сетки рабицы, поплотнее запахивая свою кожаную куртку и жуя в зубах сигарету. Он не сразу заметил, но вдалеке от него, едва попадая в зону видимости, было какое-то движение.
Кайло прищурился, вытащил изо рта сигарету и зажал ее между двух мозолистых пальцев. Подпекшаяся кровь на костяшках сейчас неприятно стягивала кожу, затрудняя движения. Но Кайло забыл об этом в попытке рассмотреть человека и что он делает. И никак ему это не удавалось: пасмурные тучи нависли слишком низко, а ветер начинал щипать глаза, если долго не моргать. Кайло сделал последнюю затяжку, кинул сигарету под ноги и двинулся в сторону незнакомца и его таинственного занятия.
Спустя десяток шагов, очертания стали более явными, и Кайло узнал в этом человеке Армитажа Хакса - сына того жуткого семейства Хаксов, которые жили в мрачном особняке на отшибе города. Они ни с кем из местных дружбы не водили, что не мешало толпам таких же фриков постоянно съезжаться на какие-то их шабаши и празднества.
У Хакса в руках была лопата и, судя по всему, он что-то закапывал. Если не кого-то. Кайло стало не по себе: он и сам уже давно не пай-мальчик, но слухи об этой семье ходили самые разные. И Кайло жадно коллекционировал их все - его с самого детства влекли эти люди и постоянные гости. Об Армитаже он знал преступно мало: лишь то, что тот на несколько лет старше его и он никогда не ходил в их городскую школу.
В какой-то момент Хакс встрепенулся, выпрямился и посмотрел прямо на Кайло. Тот остановился. Он и сам не знал, зачем продолжал подходить, если уже всё разглядел. Чёртова тяга к этой мрачной семье. С минуту они стояли и смотрели друг на друга издалека. Затем Хакс невозмутимо продолжил свое дело, будто не занимался ничем подозрительным. А Кайло, в свою очередь, возобновил своё движение к нему.
Когда он подошел достаточно близко, Хакс снова прервал свое занятие. Но на этот раз было видно, что он уже закончил.
- Я тебя знаю, ты сыночек нашего сенатора, - сообщил ему Хакс. - Прости, что имени не помню.
- Кайло Рен, - ответил он, беззастенчиво рассматривая собеседника. Рыжие волосы от пыли и всякого отсутствия солнечного света выглядели тускло. Хакс разглядывал его в ответ. Кайло мечтал узнать, что тот видит: круто ли он выглядит в глазах Армитажа Хакса?
- Да? А я думал, у нее фамилия "Органа",- хмыкнул Хакс.
На вид, тому было не особо интересно, но Кайло ответил:
- Мне не нравится эта фамилия.
- Не удивительно, - сочувственно покачал головой Хакс. В его голосе слышалась нотка иронии. - Ты похож на одного из моих дальних родственников.
- Я слышал, что вы практикуете кровосмешение, - это звучало обидно, и Кайло не знал, зачем он это сказал. То ли его задело сочувствие, то ли ирония, то ли сравнение с этими фриками. Но Армитаж Хакс, к его восторгу, не услышал в этой реплике оскорбления. Только то, чем она являлась, - флирт.
- Ну что ты, если родственник достаточно далёкий, то разве это - кровосмешение? - ухмыльнулся Хакс.

[Гость]

Х-12 Кайло Рен/Хакс. Кроссовер с "Семейкой Аддамс"

Внелимит 2

579

Ноги сами несли Кайло вперед, разумом он еще не осознавал куда идет, но дорога была у него одна. Он хотел в очередной раз хотел убежать, и в который раз он убегал от чего-то нематериального. Полчаса назад звонила Лея и сообщила, что она приедет на выходные домой из Вашингтона. И она намекала, что возвращаться ее заставляют тревожные новости о самом Кайло. С уверенностью можно было сказать, что кто-то ей растрепал о его знакомстве и сближении с Армитажем Хаксом.
Кайло ожидаемо обнаружил себя перед кованными воротами на территорию поместья Хаксов. А с другой стороны чугунной преграды стоял и единоличный владелец всех его последних мыслей. Как всегда в белой рубашке, застегнутой на все пуговицы, и с прилизанными волосами. Тонкая улыбка тронула губы Хакса. Кайло не понимал, почему они встретились так удачно у ворот: ждал ли его Армитаж? Или куда-то собирался идти? Если последнее, то куда? Хотелось знать всё.
Именно на участке Хаксов располагалось обширное фамильное кладбище. Оно представляло собой высушенный пустырь, типичный для их городка, разве что на нём эта семья закапывала кого-то гораздо чаще. Именно тут находили свой покой все их многочисленные родственники. Хотя, судя по рассказам Хакса, Кайло это казалось больше кладбищем домашних животных и цирковых уродцев, нежели когда-то живых людей.
- …Скорее всего, она заставит меня ехать в вашингтонский университет – поближе к ней, - с отчаянием рассказывал Кайло. Он и до встречи с Хаксом терпеть не мог всё это копошение с университетом, репутацией, уважаемой работой. А при виде живой-ходячей альтернативы, это всё стало ему и вовсе отвратительно.
- Не сопротивляйся ей, - говорил Хакс. А затем с насмешкой продолжал, - Если мы суждены друг другу, то никто не сможет нам помешать.
- Ты имеешь в виду загробную жизнь? - спросил Кайло скептически.
- Зря ты не веришь в загробную жизнь...
Хакс смотрел так насмешливо и испытующе, а Кайло достаточно было одного недвусмысленного взгляда, чтоб зажечься. Он стремительно преодолел расстояние между ними и впился губами в едкий рот Хакса. От неожиданности ноги того подкосились (хотя возможно это было сделано и намеренно), и они осели на землю, не разрывая поцелуя, больше похожего на взаимные укусы. Кайло всё наседал, а Хакс не сопротивлялся, подаваясь назад и укладываясь спиной на холодный грунт, прямо под какие-то колючие кусты. Он задрал голову, подставляя белую шею под чужие зубы и содрогаясь от гаммы ощущений, которые получал. Он зарылся пальцами в густые и взлохмаченные волосы Кайло и издал тихий стон. Кайло от этого всего только сильнее разгорался и все более усердно выцеловывал каждый участок такой желанной кожи, представавшей перед ним. Он готов был взять Хакса прямо тут, на кладбище и был уверен, что тому это только понравится.
Это безумие продолжалось ровно до тех пор, пока Хакс уже с расстегнутой рубашкой о обнаженными плечами не стукнулся затылком о камень позади себя. Кайло мигом обратил внимание на преграду. И прочитал надпись: «Шив....»
- А этот Палп... не разобрать... он не будет против того, что мы здесь творим? - спросил он смущенно.
- Какая разница, его призрак здесь не появится и не осудит нас, - Хакс сполз чуть ниже под Кайло, чтобы устроить голову горизонтально. – Или ты вдруг поверил в загробную жизнь?
И всё ещё видя нерешительность в глазах Кайло, он раздраженно фыркнул:
- Я - скорее исключение из правил, что был зачат не на этом кладбище, а мы с тобой даже не начали заниматься чем-то неподобающим. Иди сюда и продолжай целовать меня, иначе я не переживу.
Кайло ухмыльнулся, прижимая тонкие руки, сжавшие его волосы до боли сильно, к земле. И подумал, как удачно, что они находятся на кладбище – он тоже был бы смертельно расстроен, если бы пришлось оторваться от Хакса для сохранения приличий.

[Гость]

VI-71 Кренник/Гален Эрсо. Шестнадцатилетний Кренник бьёт кому-нибудь морду за Галена

366 слов

- Ты не должен был этого делать, - неодобрительно качает головой Гален. – В конце-концов, это просто неразумно, их было трое.
Орсон только фыркает, и шипит сквозь зубы, когда очередной ссадины на лице касается кусок ткани, смоченный в дешёвом коррелианском виски – единственном обеззараживающем средстве, оказавшемся под рукой.
- Крифф… Между прочим, я их победил! – от торжествующей ухмылки Орсона удерживает разбитая губа, залепленная с трудом нашедшимся бакта-пластырем.
Гален отводит ткань от лица друга и многозначительно окидывает его взглядом, словно бы говоря: «И стоило оно того?» Вид у покрытого наливающимися цветом синяками и ссадинами Орсона весьма живописный.
- Нечего им было к тебе лезть. – твёрдо произносит тот, посерьёзнев. Гален со вздохом возвращается к своему занятию.
- Орсон, я не дама в беде.
- Нет, но сам ты никогда не даёшь им отпора, - уголок рта кривится, когда очередная царапина подвергается обработке.
- Потому что считаю это нецелесообразным.
- Но тогда они продолжат вести себя так и дальше, или даже хуже!
- Опускаться до их уровня – не выход.
- Не выход – позволять им чувствовать вседозволенность!
На несколько мгновений два взгляда: яростно-возмущённый Орсона и спокойный, уверенный Галена – скрещиваются. Ни один не спешит отводить глаза. Наконец Орсон сдаётся в этом молчаливом противостоянии, и снова пытается воззвать к чужому разуму словами.
- Ты просто не понимаешь…
- Не понимаю, - невозмутимо соглашается Гален, вновь отодвигая руку: с лицом он закончил, – И не пойму. Мы живём в цивилизованном обществе, любой конфликт можно разрешить более мирным способом.
Орсон закатывает глаза, пацифистские идеи друга всегда звучат для него слишком наивно. Между тем Гален берёт его ладонь и проводит тканью по сбитым костяшкам. Орсона словно прошивает током, он вновь ругается, но только частично от боли: ощущение собственной руки в ладонях Галена неожиданно кажется почти интимным, особенно когда тот словно бы невзначай нежно водит по коже большим пальцем. До конца процедуры Орсон молчит, он сосредоточен на ощущении чужого тепла и ласки, жжение царапин отступает на второй план. Закончив, Гален неожиданно аккуратно дует на ободранные костяшки, а затем переворачивает кисть и целует середину ладони.
- Но знаешь что? – поднимает он глаза, и в них заметен озорной блеск. – Не могу не признать, что мне льстит, как ты защищаешь мою честь.
Орсон тянется за заслуженным поцелуем, несмотря на боль в губе. В этот момент он твёрдо знает, что в следующий раз поступит точно так же.

[Гость]

Перезвоните мне пожалуйста 8 [phone] Антон.

[Гость]

Антон, ты не туда пишешь!

[Гость]

Антоша, жди звонка.

[Гость]

Это Хакс/Кренник собирают деньги на новую пупер станцию.
позвонишь такому Антону - а с тебя мильён кредитов за звонок, а на той стороне "оставайтесь на линии, ваш звонок очень важен"
простите ради бога XD хочу такой фик